Стивен Дональдсон - Презрение Лорда [ Проклятие Лорда, Проклятие лорда Фаула]

Надрывно крича сквозь лязг оружия, Кваан приказал своим воинам образовать оборонительное кольцо вокруг Друла и Лордов. Потери и усталость не прошли бесследно для йомена, но стойкий Кваан вел себя так, словно служба Лордам сделала его невосприимчивым к усталости. Вместе со Стражами Крови йомен сражался и наносил удары, вдохновляемый его ободряющими криками.

Возрастающая опасность вызвала у Кавинанта приступ головокружения. Тротхолл и Друл продолжали свой опасный поединок. Сражение вокруг становилось все яростнее. Умирающий Тьювор лежал у него на коленях. И Кавинант ничего не мог поделать со всем этим, не мог никому помочь. Вскоре все пути к отступлению будут отрезаны, и все их усилия будут напрасны.

Он не предполагал, что его сделка может иметь такой финал.

Друл мало-помалу теснил Тротхолла назад.

— Танцуй! — бушевал он.

Тьювор вздрогнул; его глаза открылись. Кавинант оторвал взгляд от Тротхолла. Губы Тьювора зашевелились, но он не произнес ни звука.

Морэм попытался успокоить его:

— Не бойся. Это зло будет побеждено — им занимаются Лорды. Твое имя будет вспоминаться с уважением везде, где ценится доверие.

Но Тьювор не сводил глаз с Кавинанта, и, наконец, ему удалось прошептать всего одно слово: «Верно?» Все его тело напряглось от усилия, но Кавинант не знал, чего он просит — то ли обещания, то ли приговора.

И все же Неверующий ответил. Он не мог отказать Стражу Крови, не мог отвергнуть мольбу такой беззаветной преданности. Слово застряло у него в горле, но он вытолкнул его наружу:

— Да.

Тьювор снова содрогнулся и умер с тихим стоном, словно оборвалась струна его клятвы. Кавинант обнял его за плечи и слегка встряхнул: ответа не было.

Друл тем временем уже заставил Тротхолла встать на колени и сгибал Высокого Лорда назад, чтобы сломить его. В беспомощности и ярости Кавинант взвыл:

— Морэм!

Лорд кивнул и поднялся на ноги. Но он не напал на Друла. Держа свой посох над головой, он протрубил таким мощным голосом, что прорезал шум битвы:

— Меленкурион абафа! Минае милл кхабаел!

Его посох от одного конца до другого вспыхнул ослепительным пламенем.

Сила этих слов подбросила Друла и заставила сделать шаг назад. Тротхолл поднялся на ноги.

В Кирил Френдор ворвались новые силы Пещерников. Кваан и его йомен были оттеснены к самому ложу. Наконец Морэм пришел им на помощь. Его посох яростно пылал, когда он вступил в бой. Рядом с ним, словно дьяволы ветра, сражались Стражи Крови, прыгая среди Пещерников и нанося такие молниеносные удары, что существа, пытаясь нанести ответный удар, попадали друг в друга.

Но защитники Друла продолжали прибывать, вливаясь в пещеру. Отряд начал тонуть во все возрастающем кровопролитии.

Потом Тротхолл крикнул сквозь лязг оружия:

— Он у меня. Луна свободна!

Он торжествующе стоял на ложе Друла, высоко подняв Посох Закона. Друл лежал у его ног, всхлипывая, словно кусок разбитой скалы. Между спазмами горя существо хныкало:

— Отдай его мне. Он мне нужен.

Это зрелище вселило ужас в Пещерников. Они отпрянул назад, прижавшись к стенкам пещеры.

Получив передышку, Кваан и его воины повернулись к Тротхоллу и приветствовали его недружным хором. Голоса их были хриплыми и усталыми, но они ликовали, видя победу Высокого Лорда, словно он спас будущее Страны.

Тем временем танцующие огни Кирил Френдор продолжали свою игру над головой.

Кавинант быстро взглянул на кольцо. Оно по-прежнему сияло кровавым светом. Луна, возможно, и была свободной, но он не был.

Прежде, чем умолкли приветственные крики, прежде, чем кто-либо успел шевельнуться, новый звук обрушился на них. Сначала он был тихим, но, постепенно усиливаясь, наконец заполнил всю пещеру, как будто обрушился потолок. Это был смех, смех Лорда Фаул, пульсирующий ликованием и бесконечной ненавистью. От этого он стал тяжелым, и казалось, его можно было потрогать руками. Он овладел ими, похоронив в их беспомощности; он парализовал их и, казалось, отделил от собственного сердцебиения и дыхания. Пока он оглушал, они были беспомощны.

Даже Лорд Тротхолл стоял неподвижно. Несмотря на свою победу, он стоял и казался старым и дряхлым, а его взгляд был отсутствующим, словно он смотрел в свой собственный гроб. И Кавинант, которому был знаком этот смех, не мог ему противостоять.

Но Лорд Морэм первым пришел в себя. Вскочив на ложе Друла, он взмахнул своим посохом над головой так, что воздух загудел, и голубые молнии взметнулись вверх к скоплениям сталактитов.

— Так покажись же, Презренный! — воскликнул он.

— Если ты так уверен, давай встретимся лицом к лицу! Или ты так боишься испытать судьбу с нами?

Смех Лорда Фаул разразился еще сильнее, еще большим презрением. Но вызов Морэма разрушил его чары. Тротхолл прикоснулся к плечу Морэма. Воины, сжав в руках мечи, в мрачной готовности встали позади Лордов.

Новые Пещерники появились в пещере, хотя не делали попыток нападения. При виде их Друл приподнялся на своих уродливых ногах. Его кровавые глаза по-прежнему кипели, до конца сохраняя в себе ярость и злобу. Кашляя так, словно пытаясь откашляться или откашлять свое сердце, он выдавил из себя:

— Посох. Вы не знаете. Не могу им пользоваться. Глупцы. Спасения нет. Никому. У меня армия. У меня Камень. — С диким усилием он заставил свой голос быть слышным сквозь смех. — Камень Иллеарта. Сила и Власть. Я уничтожу. Уничтожу. — Взмахнув правой рукой в сторону своих охранников, он проскрежетал: — Уничтожить!

Размахивая оружием, Пещерники двинулись вперед.

Они шли скоплением красных глаз, тусклых от пустой решимости. Но бесплотный смех Лорда Фаул, казалось, затормаживал их. Они шли через него вброд, словно через болото, и их мучительное приближение давало отряду время подготовиться. По команде Кваана воины окружили кольцом Морэма и Тротхолла. Стражи Крови тоже присоединись к ним.

Морэм позвал Кавинанта. Тот медленно поднял голову. Он посмотрел на своих товарищей, и ему показалось, что их число до жалкого сократилось. Он попытался встать на ноги. Но Тьювор был слишком тяжел, чтобы он смог его поднять. Даже в смерти тяжеловесная преданность Стража превосходила силу Кавинанта.

Он слышал, как Мейнфрол Лифе крикнула:

— Сюда! Я знаю дорогу!

Уворачиваясь от Пещерников, она прокладывала дорогу к одному из входов. Он смотрел ей вслед, как будто уже простился с ней. Он не мог поднять Тьювора, поскольку не мог удержать его правой рукой; двух пальцев было недостаточно.

Потом Баннор оттащил его от павшего Тьювора и втолкнул в защитное кольцо йомена. Кавинант сопротивлялся.